Эпосомания

Акоп Коджоян "Давид Сасунский"

<<Հոն կա մարդասիրություն, ոչ թե մարդակերություն>> , - сказал как-то об армянском народном эпосе Уильям Сароян. И сказать по правде меня это очень радует.   

Вообще сравнивать Давида с кем бы то ни было для меня очень сложно. Я его с детства люблю, как героя, и не только потому, что он наш народный и родной, не только потому, что у меня сохранилась классная детская фотка на фоне памятника Давида, не потому, что фильм “Дорога к Давиду Сасунскому” был одним из моих любимых фильмов детства, а просто потому, что он хороший персонаж (побольше бы таких). 

В фильме “Убить Билла” Квентина Тарантино злосчастный Билл с умным лицом разглагольствует о “комиксной” мифологии.  Мол, Питер Паркер и Брюс Уейн своей цитирую – мифологией - конец цитаты, уступают Супермэну. Будь я на месте “Невесты”, я бы ему тогда сказала:

- Парень, иди почитай что-нибудь кроме комиксов, точно найдешь кучу “мифологии” покруче твоих “графических романов”.   

“Медея” vs “Медея”

Воистину, в век ремейков жить трудно, особенно мертвым (как бы парадоксально это ни звучало).  Будучи отжившим свой век классиком, упокоившимся с миром в фамильном склепе или братской могиле, иной раз приходится вертеться и переворачиваться в гробу.

Все классические произведения  мировой литературы и счастливы, и несчастны одинаково:  их ставят все, кому не лень. Во всех уголках Земного шара, не зависимо от цвета кожи, пола и возраста, каждый новый сценарист, каждый режиссер-дилетант мечтает поделиться с миром своим видением Гамлета и д’Артаньяна. У таких персонажей география богатая, а история и того богаче. Это конечно хорошо, но имеет и свои побочные эффекты. Дело в том, что когда одно и то же произведение ставят везде -  от Аляски до Камчатки, -  в неизменную задумку автора-классика вмешивается менталитет народа, представитель которого чает показать свое новое,  оригинальное восприятие старых истин. Когда Акира Куроава снимал Шекспира и Достоевского, он все же показывал Японию, и трагедия Макбета становилась трагедией самурая, которого, кстати сказать, гораздо труднее “уговорить” убить господина-сегуна, чем шотландского лорда. Но не в этом суть.