Привет, я - дрозд, возраст - год, окрас - черный, звание - капитан спецназа. Не верите? Да, я - капитан. Что? Слишком молодой? А я вундеркинд! Шутка, просто мы, дрозды, взрослеем быстрее, чем вы - люди. А вам-то сколько? Шесть-семь? Отлично! Вы как раз поймете меня.
...Я был необычайно рад, когда наконец сдал все экзамены и получил летательные права и удостоверение птицы.Теперь мне наконец-то можно будет вылететь из этого пыльного, шумного тренировочного гнезда и увидеть мир. А там в мире - небо! А то представьте себе птицу, которая ни разу еще не видела неба. Это ужасно!
И вот я полетел над миром. Вокруг медленно проплывали голубые, белые, зеленые, желтые краски. А сколько звуков! Ну что мы столько дней делали в гнезде?! Разве к этому надо готовиться? Мне кажется, каждая птица изначально создана для этого.
..Но вдруг длинная черная полоска резанула мое зрение. Я пригляделся и увидел - рельсы, железная дорога. Мы проходили это явление на уроке человекознания. Учитель говорил, что если вы нашли железную дорогу, то вскоре вы найдете и поезд.
И он был прав (кстати, редкое явление). Вскоре я услышал гудок паровоза. Я поднялся повыше, чтобы ненароком не задел поезд. И увидел его. Вот он. Мчится вперед и тянет за собой подол из дыма. Эх! Увидеть бы людей, которые сидят в нем. Вообще я людей очень уважаю. Они мозговитые! А как же? Вот посмотрите. Сами ничего не умеют - ни летать, ни быстро бегать, ни далеко плавать, но для каждого дела есть у них особая штуковина, которая делает это все за них. Крутые!
Я решил подлететь к окну поезда и посмотреть на людей. Во-первых такой шанс упускать нельзя, а во-вторых я вдруг вспомнил, что на полетах я был лучшим, а значит мне ничего не грозит. Вот так вот!
И я подлетел к окну. О Великий Дрозд! Что там творилось. Люди играли в какую-то странную игру. Один бил металлической тарелкой другого и передавал тарелку ему. Тот бил и передавал ее другому и так тарелка перемещалась из вагона в вагон. Причем каждый относился к игре по-своему. Кто-то хохотал до упада, кто-то плакал, кто-то кричал "Черт побери!", кто-то шептал "Боже мой!". В конце тарелка дошла до машиниста. Его ударили по голове, и он чуть не упал на рычаг аварийной остановки. Спасла его какая-то ручка, за которую он ухватился. Он ее дернул, и поезд как-то странно замычал. Машинист схватил тарелку, со злобой ударил себя сам и передал тарелку назад.
Игра продолжалась, а я как зачарованный следовал за тарелкой от одного окна к другому. Кто-то упал в обморок от сплошных ударов, у кого-то кровь пошла из носа, а люди продолжали играть. И вот тарелка снова досталась машинисту. Он хотел было передать ее вперед, но потом вспомнил, что некому передавать, покосился на свою же облысевшую макушку, плюнул и со злостью швырнул тарелку в окно.
...Я не играл, но он видно не знал об этом. Тарелка попала мне в крыло... Больше я ничего не помню. От боли я не мог открыть глаза. Помню только холод железных рельс, тонкое мычание паровоза, боль во всем теле, слезы на перьях, шумный смех уходящего поезда и жгучее чувство собственной беспомощности...
Я не знаю, сколько прошло времени, прежде чем я наконец открыл глаза. Но я помню небо. Оно улыбнулось мне. Доброй, почти материнской улыбкой. И я понял, что ради него стоит снова научиться летать, даже если у тебя переломаны оба крыла и почти не осталось перьев в хвосте. И я сказал небу: "Если ты всегда будешь вот так же улыбаться мне, я научусь летать, обещаю"...
И вот я летаю. Я видел людей еще и еще, и до сих пор уважаю их, но теперь, подлетая к их окнам, я не забываю, что мое место там, в небе. Я стал капитаном спецназа и скоро меня повысят. Мне только год, но небо улыбается мне, и это главное...


..Но вдруг длинная черная полоска резанула мое зрение. Я пригляделся и увидел - рельсы, железная дорога. Мы проходили это явление на уроке человекознания. Учитель говорил, что если вы нашли железную дорогу, то вскоре вы найдете и поезд.

Я решил подлететь к окну поезда и посмотреть на людей. Во-первых такой шанс упускать нельзя, а во-вторых я вдруг вспомнил, что на полетах я был лучшим, а значит мне ничего не грозит. Вот так вот!
И я подлетел к окну. О Великий Дрозд! Что там творилось. Люди играли в какую-то странную игру. Один бил металлической тарелкой другого и передавал тарелку ему. Тот бил и передавал ее другому и так тарелка перемещалась из вагона в вагон. Причем каждый относился к игре по-своему. Кто-то хохотал до упада, кто-то плакал, кто-то кричал "Черт побери!", кто-то шептал "Боже мой!". В конце тарелка дошла до машиниста. Его ударили по голове, и он чуть не упал на рычаг аварийной остановки. Спасла его какая-то ручка, за которую он ухватился. Он ее дернул, и поезд как-то странно замычал. Машинист схватил тарелку, со злобой ударил себя сам и передал тарелку назад.
Игра продолжалась, а я как зачарованный следовал за тарелкой от одного окна к другому. Кто-то упал в обморок от сплошных ударов, у кого-то кровь пошла из носа, а люди продолжали играть. И вот тарелка снова досталась машинисту. Он хотел было передать ее вперед, но потом вспомнил, что некому передавать, покосился на свою же облысевшую макушку, плюнул и со злостью швырнул тарелку в окно.
...Я не играл, но он видно не знал об этом. Тарелка попала мне в крыло... Больше я ничего не помню. От боли я не мог открыть глаза. Помню только холод железных рельс, тонкое мычание паровоза, боль во всем теле, слезы на перьях, шумный смех уходящего поезда и жгучее чувство собственной беспомощности...
Я не знаю, сколько прошло времени, прежде чем я наконец открыл глаза. Но я помню небо. Оно улыбнулось мне. Доброй, почти материнской улыбкой. И я понял, что ради него стоит снова научиться летать, даже если у тебя переломаны оба крыла и почти не осталось перьев в хвосте. И я сказал небу: "Если ты всегда будешь вот так же улыбаться мне, я научусь летать, обещаю"...
И вот я летаю. Я видел людей еще и еще, и до сих пор уважаю их, но теперь, подлетая к их окнам, я не забываю, что мое место там, в небе. Я стал капитаном спецназа и скоро меня повысят. Мне только год, но небо улыбается мне, и это главное...
Рисунки Манука Нигояна
No comments:
Post a Comment